Об истории исследований прополиса в СССР
Об истории исследований прополиса в СССР рассказывает
Сергей Алексеевич Поправко.
(материалы из книги С.А.Поправко "Мёд и золото").
Вопрос.- Расскажите об исследованиях прополиса. Когда и где они были начаты и к каким результатам привели?
Исследования прополиса начались в Лаборатории химии антибиотиков Института химии природных соединений АН СССР. Институт «химии живого» возглавлял тогда вице-президент АН СССР академик М.М.Шемякин, он же руководил лабораторией антибиотиков и был моим непосредственным научным руководителем по теме кандидатской диссертации, связанной с синтезом тетрациклина.
Задачи, стоящие перед лабораторией антибиотиков, были предметом обсуждения на Пленумах ЦК КПСС. Они сводились к поиску наилучших средств для защиты здоровья населения. Это была эпоха большой веры в антибиотики – сильные и надёжные лекарства, способные быстро оказать помощь человеку. Это были ещё и времена «холодной войны», жёсткой и бескомпромиссной конкуренции с Западом, которые требовали абсолютной победы, а иначе для нас, детей военного времени, и быть не могло.
И, следует отметить, наша лаборатория антибиотиков, упорно занимала лидирующие позиции в этой конкуренции, значительно опережая другие научные школы. Она первой, например, осуществила синтез тетрациклина, в котором ¾ всей кольцевой системы молекулы (BCD) были сделаны мной для кандидатской диссертации.
Но, как всегда бывает, проблемы в делах успешной антимикробной защиты всё-таки оставались. С применением весьма сильных и эффективных антибиотиков неминуемо возникала резистенция, или привыкаемость микроорганизмов к действующему веществу.
Вот тут я и вспомнил, что есть в Природе система удивительно надёжной и эффективной антимикробной защиты живого, которая всегда демонстрировала 100% стерильность и полное отсутствие всякой микрофлоры. Это был улей, где обитают медоносные пчёлы, и его атмосфера была глубоко знакома мне с детства. Любовь и страсть к пчёлам обнаружились во мне с раннего возраста, и в 11 лет мне доводилось самостоятельно обеспечивать мёдом всю семью.
Что касается стерильности, то первые эксперименты, подтверждающие такое явление, были выполнены американским бактериологом Уайтом в 1905 году. Он проводил стерилизованной платиновой палочкой внутри улья, в самых разных его частях, потом помещал её в термостат с питательной средой для микробов. Но каждый раз обнаруживал крайне скудные результаты посева, т.е, соответственно улей каждый раз проявлял практически полное отсутствие какой бы то ни было микрофлоры. Однако, виновник или виновники такой удивительной стерильности не были обнаружены.
Исследования по поиску вещества, ответственного за идеальную атмосферу улья, продолжили французские учёные – Реми Шовен и Пьер Лави полвека спустя, примерно в 1960-62 гг. Они определяли степень антибиотической активности всех веществ, содержащихся в улье – мёда, сотов, пчелиного яда, перги, самих тел пчёл. И, наконец, обнаружили удивительный факт.
Оказалось, что веществом, ответственным за 100% стерильность пчелиного улья, являлся ни кто иной, как прополис, или пчелиный клей. Ароматное смолистое вещество тёмно-коричневого или зеленоватого цвета, химическая природа которого оставалась тайной за семью печатями из-за сложности состава. Французские исследователи назвали прополис «китом антимикробной обороны улья» и пригласили для дальнейших работ лучших химиков из Института химии природных соединений Франции во главе с Мишелем Барбье.
Химикам удалось идентифицировать первые 5 соединений прополиса. Это были флавоноиды, два из которых – галангин и пиноцембрин – обладали умеренной антибиотической активностью. Тогда же немецкий таксономист Воленвебер идентифицировал эти же соединения в смолистых выделениях почек тополя чёрного (Populus nigra) широко распространённого в Западной Европе. И тогда же было сделано соответствующее заключение, что смолистые выделения почек тополя и есть источник западноевропейского прополиса.
Надо сказать, что все эти факты, приведённые в статьях Реми Шовена и Пьера Лави в 1962 году, чрезвычайно меня взбудоражили. Химическая природа прополиса, собираемого пчёлами в России, тогда ещё не была изучена. Источники его в наших северных широтах, где не произрастает тополь чёрный, и вовсе не были выявлены. Но именно это и предопределило неожиданность и будущий успех результатов поиска.
В те времена было крайне трудно пробудить внимание научного руководства к этой теме. Антибиотики искали среди метаболитов грибов, и все научные надежды связывались с поиском одного чрезвычайно активного и каждый раз нового соединения. Соединения же, обладающие средней активностью, интереса не вызывали. Хотя именно они могли создать в совокупности непреодолимую, надёжную и стройную систему антимикробной защиты, качественно более эффективную, чем один сильнодействующий антибиотик, к которому неизменно возникает привыкание.
Как показали потом результаты определения антибиотической активности, в прополисе наиболее ярко был проявлен «эффект группы» - значительный положительный скачок от нескольких совместных умеренных действий, обычно характерный для явлений так называемой социальной (коллективной) биохимической защиты. И, похоже, именно здесь и были спрятаны ключи к универсальной антимикробной защите и человеческого общежития. Ведь пчёлы – это природный мегаполис.
Одним словом, всё это чрезвычайно вдохновляло меня на добычу новых научных результатов...
Вопрос.
- И как развивались события дальше?
Я приходил в лабораторию в 4 утра и тайно вёл предварительные исследования, дабы потом заинтересовать и убедить научное руководство в целесообразности и необходимости работ по этой теме. И в итоге они согласились, выделив мне все необходимые ресурсы.
Исследование химической природы прополиса и идентификация его источников были проводены на самом лучшем оборудовании – все виды высокоэффективной хроматографии, хромато-масс-спектрометрия, ЯМР. Мы выделили все основные характеристические компоненты прополиса и доказали их строение (биофлавоноиды, фенольные триглицериды, сексвитерпены, ненасыщенные ароматические кислоты и их эфиры). Удалось идентифицировать около 50-70 соединений.
Источником № 1 для пчёл среднерусских равнин оказались пахучие смолистые выделения подлиственных (пазушных) почек русской белой берёзы (Betula pubescens) или «берёзовые слёзы», которыми «плачет» дерево в тёплое и жаркое время года. Это был потрясающий факт!
По результатам хромато-масс-спектрометрической идентификации главное характеристическое ядро биологически активных соединений, выделенных из бальзамов берёзовых почек, полностью совпадало с характеристическим ядром соединений, полученных из собранного с них прополиса.
И это ещё не всё. Оказалось, что найденные вещества наш русский человек издавна использует для своего тела в парной бане с берёзовым веником. Ведь если внимательно принюхаться, то можно легко обнаружить, что аромат душистого прополиса в улье и запах горячего распаренного веника в бане – один и тот же!
То есть, и пчёлы, и человек независимо друг от друга тысячелетиями используют целительную силу «берёзовых слёз» для охраны и сбережения своего здоровья, и эти вещества тщательно отобраны и сертифицированы во времени как лучшие из лучших. Это была красивая и чёткая химическая картинка, указующая на истоки русской макробиотики.
Первые публикации о полученных результатах вышли в 1969 году в журнале «Химия природных соединений», и там был представлен весь цикл проведённых работ. Они фактически взорвали весь мир! Мне посыпались письма и запросы на статью со всего мира. На нас в одночасье обрушилась большая слава.
В 1978 году на II Международном симпозиуме по апитерапии в г.Любляны (Югославия) председательствующий тогда Реми Шовен вручил мне собственную золотую награду, а его аспирант Филипп Маршалан приступил к изучению русского языка, дабы читать мои работы в подлиннике.
Филипп написал 2 больших обзорных статьи о наших исследованиях в центральном французском апитерапевтическом журнале "Apiculture de France" под названием "Investigation of propolis". И шлейф большой западной славы потянулся в СССР.
Начались публикации в разных журналах: «Что такое прополис» в журнале «Наука и жизнь», «Тайна берёзовых слёз и пчелиного клея» в журнале «Химия и жизнь» в 1975 г, статьи в газетах «Известия», «Труд», я выступал на Всесоюзном радио. В 1978 году был снят научно-популярный фильм «Почти раскрытая тайна», который неизменно показывали в кинотеатрах перед просмотром художественных фильмов...
Но всё это было посвящено успеху исключительно научных достижений. А путь к самой эмульсии и косметике был ещё впереди, и ему предстояло, как полагается, непременно иметь свои тернии.
Вопрос.
- Когда же родилась новая эмульсия и новая косметика?
Новая эмульсия родится лишь спустя 10 лет, в конце 80-х. И ещё примерно столько же лет она будет проходить период своей адаптации к потребителю и апробации на рынке. И этот период как раз совпадёт с временами перестройки в нашей стране и вхождения её в мировую экономику с известными западными производителями косметики. Однако, истина сама пробивала себе дорогу.
«Русским пенициллином» назовут западные учёные наш северный русский прополис после того, как были обнаружены его сильнейшие антимикробные свойства. Ведь воздух в берёзовом лесу чище, чем во многих стерильных операционных мира.
«Антиоксидантной бомбой» назовут его наши коллеги-учёные из Института химфизики после выявления в нём веществ с чрезвычайно высокой антиоксидантной активностью – способностью подавлять действие активных радикалов-перекисей. Ведь смолистые бальзамы «берёзовых слёз» идеально защищают зелёную нежную «кожицу» почек до их развёртывания в активно работающие с солнцем листья.
Реакция Запада на открытие источника русского прополиса и перспективы, следующие за этим, была мгновенная и взрывная. Возможно, это было связано с тем, что Франция, Болгария, Чехия, Югославия и Польша были изначально ориентированы на использование продуктов улья в медицине и косметике. И более 60% всех производимых в Европе апитерапевтических средств были на основе прополиса.
Но отставание в его химическом изучении и, как следствие, отсутствие чёткой системы стандартизации по конкретным соединениям и сертификации типов тормозило широкое применение прополиса в различных отраслях медицины и косметики. Существующие на тогдашнем рынке апитерапевтические препараты представляли собой сложные многокомпонентные смесевые композиции. И им было сложно выдерживать конкуренцию с официально «химизированными» медициной и косметикой, рецептуры средств которых основаны на чётких формулах используемых соединений. Поэтому вклад советской науки трудно переоценить.
Благодаря ей прополис получил доступ к полной химической «паспортизации». И возможность его подразделения на типы согласно конкретным характерным соединениям согласно критериям и методам химической таксономии появилась только после наших исследований. И тогда прополис уже смог получить вход в официальную медицину, косметику и иные сферы производства продукции и товаров для здоровья.
Мы создали систему цветных высокочувствительных реакций, эффективные и быстрые в исполнении хроматографические тест-методики, позволяющие отличить и выбрать наиболее ценные виды-образцы прополиса, дать им строгую химико-таксономическую характеристику или «биохимический паспорт прополиса».
Эти "historical samples"- впервые нами выделенные и идентифицированные соединения, также, как и методики их определения (в первую очередь, УФ-спектрофотометрия содержащихся биофлавоноидов), стали основой унифицированных методов сертификации прополиса в нашей стране и за рубежом. В нашей стране – для разработки ТУ при производстве препаратов «Пропоцеум» (Таллин) и «Пропосол (Бийск). За рубежом – в самых разных странах мира (Бразилия, Канада, США, Китай, Болгария, Чехия, и проч) – они будут служить основой для подробных исследований и сертификации различных образцов собственного местного прополиса.
И эти же методики войдут в основу стандартизации продукции компаний Sigma и Biomedicals(США), крупных мировых производителей эталонных образцов реактивов и химикалий.
Мне самому тогда поступали предложения об участии в совместной разработке препаратов на основе прополиса от известной югославской фирмы «Медокс», от фармацевтической югославской компании KRK. Ведь прополис – это движущая сила апитерапии. И из общего числа всех характеристических соединений прополиса около 80% были безупречно идентифицированы именно у нас.
И, надо сказать, что нам всё-таки посчастливилось исследовать самый лучший, самый химически и биохимически показательный северный русский прополис, "Russian penicillin", источником которого являлись «берёзовые слёзы». И он оказался к тому же ещё и самым малоаллергенным по сравнению, например, с прополисом, собираемым пчёлами с почек чёрного тополя в странах Южной, Центральной и Западной Европы.
Нам выпало изучить классический тип прополиса и, безусловно, наилучший по своим антимикробным и антиоксидантным свойствам, и не зря его поэтому назвали «русским пенициллином». И успешно разобраться в «химии» такого продукта означало ни что иное, как перейти на новую ступень в выборе средств защиты человека от двух наиболее опасных воздействий среды – свободных радикалов-перекисей и патогенной микрофлоры, которая не смогла преодолеть его защитные барьеры десятки миллионов лет...
Мы увидели, что генеалогия прополиса – есть совершенная система защиты почек древесного растения в самые различные периоды его жизни. И эта защита в первую очередь есть защита поверхности почки дерева и защита среды вокруг него.
Понимание роли «лесных слёз» и прополиса означало, что его первое адресное назначение –быть защитой граничного покрова тела, т.е. кожи и поверхностных тканей организма. И поэтому, чтобы предоставить это благо человеку, нужно было изыскать способ оптимальной доставки к коже веществ в самом удобном и приемлемом для потребителя виде.
Это означало, что требуется создать нехимическую, идеально совместимую с естественным жировым покрытием кожи человека эмульсию. Причём, эмульсию наиболее ценного для кожи типа «вода-в-масле», или «обратную» эмульсию, наиболее дефицитную в современной косметике.
Косметика может получить их только при помощи химических, т.е, искусственных ингредиентов – поверхностно-активных веществ (ПАВ), что оказывалось совершенно неприемлемым для решения такой задачи. Требовалась безупречная экологически чистая эмульсия, абсолютно безопасная для тела и кожи человека.
Мы провели десятки и сотни опытов и экспериментов в рамках традиционных подходов, но они не давали результатов. Нужна была обратная эмульсия, обладающая выдающимися трансдермальными свойствами, и получить её «нехимическими» методами было сложно.
Но у пчёл такие вещества были. Ведь они же питали своих личинок через нежную кожицу первые три дня их младенческой жизни. И пришлось ещё более углубиться в химию сложных молекул, и даже ещё более сложных, чем мы изучали в прополисе. И… в один из дней фортуна улыбнулась. Мы получили потрясающе красивую белоснежную эмульсию, превосходящую даже по внешнему виду все те эмульсии, которые мы получали по методикам традиционной косметической химии. И она, эта эмульсия, божественно пахла, источая аромат добытой тайной благосклонности и удачи.
И сразу невольно родилось имя - «Утро королевы», символизирующее новую миссию крема и кожи. И в этой эмульсии был «код королевы», и она сполна несла в себе благо русского прополиса, или «русского пенициллина». Это был тройной успех – абсолютно безопасная новая эмульсия, плюс превосходные защитные свойства русского прополиса и возродительная сила «королевского желе», и все «сливки» – в одном креме(!) – для нашей терпеливой Золушки кожи.
Поясню, что «королевское желе» - это та высокостатусная пища или суперэмульсия Природы, которая существует только у общественно живущих видов. Оно программирует рождающиеся клетки кожи на вневременную или «линейную» молодость, ярко выраженную и удостоверенную у пчелиной королевы – яйцекладущей матки улья. Ведь только «королевское желе» позволяет матке жить десятикратно дольше обычных пчёл, питающихся обычным мёдом, и при этом откладывать ежесуточно тысячи яичек, общая масса которых многократно превосходит её собственную. Это вещество является эталоном наивысшего – геронтологического блага Природы.
Для человека, например, такое продление сроков жизни приравнялось бы к векам и тысячелетиям. Но пока мы наблюдаем такие достижения только у общественно живущих насекомых – медоносных пчёл. И это высший уровень достижений социальной биохимии Природы.
А формула крема «Утро королевы» оказалась чрезвычайно удачной, воспроизводимой и надёжной. Крем верно служит женщинам уже почти 20 лет, его любили и будут любить, впрочем, как и кремы, его сопровождающие, - те, которым надлежит решать те или иные другие частные проблемы кожи и здоровья человека.
Вопрос.
- Получилось так, что в пчелином улье и его тайнах были скрыты истоки эксклюзивной природной косметики?
- А разве в слове «красота» вам не слышится сочетание “край сот»? Естественно, сот пчелиных, что и приглашает нам обратиться к этому источнику.
Пчелиный улей – это вершина биохимической и не только Эволюции всей Биосферы.
Её самый высокий социальный, трудоактивный уровень, доведённый до изумительного совершенства за те десятки миллионов лет, что живут на Земле медоносные пчёлы.
И, присмотритесь, сам вид ячеистых, полных мёда пластов – что особые, «сладкие» страницы книги Природы, приглашающие нас к их прочтению. Да и угощению тут же, на месте. Также, впрочем, как и от цветка, который вознаграждает нектаром прилетевшую к нему пчелу. Или это не карты и чертежи Высокой Природы? Её тонкие вести, указующие, где именно следует нам искать и истины высокой косметики?
Не в них ли находили свои лучшие рецепты Древний Египет, родина мировой косметики и «вечной живописи» - энкаустики, исполненной горячими восковыми красками? Ведь её произведения: фаюмские портреты и коптские иконы – устояли перед Временем в отличие от других технологий нанесения красок.
Не всегда всё то, что возникло позднее, лучше ранее созданного. Пчёлы создавали свою цивилизацию на добровольном даре цветка – нектаре. Их лучшее лекарство прополис – пахучий бальзам, собранный с душистых смолистых капелек-«слезинок» подлиственных почек деревьев.
И пчёлы как никакой другой вид на Земле преспеули в этом строительстве, значительно опередив успехи нашей, человеческой цивилизации, устремлённой к своему идеальному обустройству. В пчелиных семьях и ульях выстроен идеальный природный мегаполис и создана идеальная, защищённая прополисом, среда жизни. Но пчёлы не только в совершенстве защитили атмосферу своего улья и улучшили среду своего обитания. Они смогли создать и совершенно особую – высокостатусную пищу для своих родоначальниц – пчелиных королев-маток. Такую живительную пищу-эмульсию вы не встретите ни у одного вида, живущего в нашей Биосфере.
Сила и совершенство её такова, что матка способна ежесуточно откладывать тысячи пчелиных яичек – перламутровых столбиков – в свои восковые ульевые ячейки. И их общая масса при этом кратно превосходит её собственную.
Только им, «королевским желе» питают пчёлы своих личинок первые три дня жизни и далее всю жизнь – яйцекладущую королеву-матку.
Первые, усваивая его через нежную кожицу, фантастически быстро растут и ничем не болеют. Матка же, питаясь «суперпищей» всю жизнь, обретает способность жить десятикратно дольше обычных пчёл, питающихся обычным мёдом и пыльцой растений.
Только у пчёл осуществлена мечта человека – овладеть сроками земной жизни, продлив её во много раз дольше обычных пределов. И главным веществом, оберегающим геронтологичскую тайну улья, является прополис. Ведь именно он за те десятки миллионов лет, что живут на Земле пчёлы, и не позволил патогенной микрофлоре приспособиться и прильнуть к богатейшим запасам улья и телам доверчиво лежащих в восковых колыбельках личинок.
Вот здесь сотворялась и сотворяется истинная косметика! Всё это кажется фантастическим для современного человека и его образа жизни. Но это реальные факты природно-социальной формы жизни, на которую нам следует в полной мере обратить свои ученические взоры.
Вопрос.
- Каковы последствия изучения прополиса для науки?
Что же касается новых горизонтов, открываемых для большой науки по результатам химически фундаментального изучения прополиса, то здесь можно сказать следующее.
Блестящая химия прополиса дала ключи к постижению сложных межвидовых отношений в Биосфере. Она позволила выделить её ключевые, или каркасные, доминантные виды.
Не всё можно постичь методами визуального наблюдения. Химия позволяет уловить сверхтонкие потоки управляющих частиц в сложных межвидовых отношениях, найти скрытые и малодоступные ключи знаний о мудрой социальной биохимии природы. И потом вдруг неожиданно увидеть, как уже миллионы лет идёт удивительное человеколюбивое строительство нашей Биосферы для будущей жизни и будущего бытия.
Эволюция выстраивает Биосферу как идеальное и даже избыточно комфортное обиталище для человека. Человека и его ошибок, позже других обитателей Земли вступившего на путь к социально устраиваемой жизни. Путь, полный исканий, заблуждений и ошибок.
Такая эволюция получила название «Белой эволюции»*, и именно пчёлы и их теперь уже химически изученный смолистый бальзам прополис помогли высветить её концепцию. Пчёлы – это идеальный объект для экологического мышления, основа для гармоничных, сотворческих отношений человека с Природой.
И здесь он ещё только приходит к осознанию себя как вида – биологического вида человека, общественно живущего, и способного претворить свой пока неоткрытый и нереализованный потенциал – быть видом созидающим и улучшающим собственную среду обитания. Улучшающим свою планету и расцветающую на ней Биосферу, состоявшуюся задолго до его приглашения в этот мир.
И закончить, пожалуй, хотелось бы такими словами.
«Мироздание говорит с нами на многих языках. С просветлёнными и святыми – на языке человека, но не менее убедителен, хотя и ненавязчив голос Природы. Особенно тех её обитателей, которым выпал жребий быть нашими предтечами по общественному образу жизни, и в их числе – медоносным пчёлам. Срок их жизни на планете исчисляется десятками миллионов лет, а их жизнеустройство изумляет человека, приоткрывая ему двери в мир совершенно иных возможностей...»
С.А Поправко.
* - термин «Белая эволюция» был впервые введён С.А.Поправко в книге «Пчела на цветке» в 1989 г.
- термин «Белая эволюция» был впервые введён С.А.Поправко в книге «Пчела на цветке» в 1989 г.
Более подробно об этом вы можете прочитать в книге С.А.Поправко "Мёд и золото".
Выступления и доклады на конгрессах.
Энтомолог Реми Шовен (Франция) и учёный-химик С.А.Поправко. III Международный симпозиум "Апимондия", Югославия, 11-15 сентября 1978 г.
XXII Международный конгресс по пчеловодству, Москва, 1973 г.
II Международный симпозиум по апитерапии, Бухарест-Румыния, 2-7 сентября 1976 г.
III Международный симпозиум "Апимондия", Югославия, 11-15 сентября 1976 г.
Публикации в советской прессе и научных журналах.
КНИГИ
С.А.Поправко "Пастения и пчёлы". Издательство "Агропромиздат", 1985 г.
С.А.Поправко "Защитные вещества медоносных пчёл". Колос, 1982.
С.А.Поправко "Пчела на цветке". Агропромиздат, 1982 г.
Перевод на польский книги С.А.Поправко "Защтные вещества медоносных пчёл".
"Тайна берёзовых слёз и пчелиного клея" Журнал «Наука и жизнь», № 5, 1976
"Мёд и золото" Издательство Дейч Москва, 2012 г.
Сергей Алексеевич Поправко.
(материалы из книги С.А.Поправко "Мёд и золото").
Вопрос.- Расскажите об исследованиях прополиса. Когда и где они были начаты и к каким результатам привели?
Исследования прополиса начались в Лаборатории химии антибиотиков Института химии природных соединений АН СССР. Институт «химии живого» возглавлял тогда вице-президент АН СССР академик М.М.Шемякин, он же руководил лабораторией антибиотиков и был моим непосредственным научным руководителем по теме кандидатской диссертации, связанной с синтезом тетрациклина.
Задачи, стоящие перед лабораторией антибиотиков, были предметом обсуждения на Пленумах ЦК КПСС. Они сводились к поиску наилучших средств для защиты здоровья населения. Это была эпоха большой веры в антибиотики – сильные и надёжные лекарства, способные быстро оказать помощь человеку. Это были ещё и времена «холодной войны», жёсткой и бескомпромиссной конкуренции с Западом, которые требовали абсолютной победы, а иначе для нас, детей военного времени, и быть не могло.
И, следует отметить, наша лаборатория антибиотиков, упорно занимала лидирующие позиции в этой конкуренции, значительно опережая другие научные школы. Она первой, например, осуществила синтез тетрациклина, в котором ¾ всей кольцевой системы молекулы (BCD) были сделаны мной для кандидатской диссертации.
Но, как всегда бывает, проблемы в делах успешной антимикробной защиты всё-таки оставались. С применением весьма сильных и эффективных антибиотиков неминуемо возникала резистенция, или привыкаемость микроорганизмов к действующему веществу.
Вот тут я и вспомнил, что есть в Природе система удивительно надёжной и эффективной антимикробной защиты живого, которая всегда демонстрировала 100% стерильность и полное отсутствие всякой микрофлоры. Это был улей, где обитают медоносные пчёлы, и его атмосфера была глубоко знакома мне с детства. Любовь и страсть к пчёлам обнаружились во мне с раннего возраста, и в 11 лет мне доводилось самостоятельно обеспечивать мёдом всю семью.
Что касается стерильности, то первые эксперименты, подтверждающие такое явление, были выполнены американским бактериологом Уайтом в 1905 году. Он проводил стерилизованной платиновой палочкой внутри улья, в самых разных его частях, потом помещал её в термостат с питательной средой для микробов. Но каждый раз обнаруживал крайне скудные результаты посева, т.е, соответственно улей каждый раз проявлял практически полное отсутствие какой бы то ни было микрофлоры. Однако, виновник или виновники такой удивительной стерильности не были обнаружены.
Исследования по поиску вещества, ответственного за идеальную атмосферу улья, продолжили французские учёные – Реми Шовен и Пьер Лави полвека спустя, примерно в 1960-62 гг. Они определяли степень антибиотической активности всех веществ, содержащихся в улье – мёда, сотов, пчелиного яда, перги, самих тел пчёл. И, наконец, обнаружили удивительный факт.
Оказалось, что веществом, ответственным за 100% стерильность пчелиного улья, являлся ни кто иной, как прополис, или пчелиный клей. Ароматное смолистое вещество тёмно-коричневого или зеленоватого цвета, химическая природа которого оставалась тайной за семью печатями из-за сложности состава. Французские исследователи назвали прополис «китом антимикробной обороны улья» и пригласили для дальнейших работ лучших химиков из Института химии природных соединений Франции во главе с Мишелем Барбье.
Химикам удалось идентифицировать первые 5 соединений прополиса. Это были флавоноиды, два из которых – галангин и пиноцембрин – обладали умеренной антибиотической активностью. Тогда же немецкий таксономист Воленвебер идентифицировал эти же соединения в смолистых выделениях почек тополя чёрного (Populus nigra) широко распространённого в Западной Европе. И тогда же было сделано соответствующее заключение, что смолистые выделения почек тополя и есть источник западноевропейского прополиса.
Надо сказать, что все эти факты, приведённые в статьях Реми Шовена и Пьера Лави в 1962 году, чрезвычайно меня взбудоражили. Химическая природа прополиса, собираемого пчёлами в России, тогда ещё не была изучена. Источники его в наших северных широтах, где не произрастает тополь чёрный, и вовсе не были выявлены. Но именно это и предопределило неожиданность и будущий успех результатов поиска.
В те времена было крайне трудно пробудить внимание научного руководства к этой теме. Антибиотики искали среди метаболитов грибов, и все научные надежды связывались с поиском одного чрезвычайно активного и каждый раз нового соединения. Соединения же, обладающие средней активностью, интереса не вызывали. Хотя именно они могли создать в совокупности непреодолимую, надёжную и стройную систему антимикробной защиты, качественно более эффективную, чем один сильнодействующий антибиотик, к которому неизменно возникает привыкание.
Как показали потом результаты определения антибиотической активности, в прополисе наиболее ярко был проявлен «эффект группы» - значительный положительный скачок от нескольких совместных умеренных действий, обычно характерный для явлений так называемой социальной (коллективной) биохимической защиты. И, похоже, именно здесь и были спрятаны ключи к универсальной антимикробной защите и человеческого общежития. Ведь пчёлы – это природный мегаполис.
Одним словом, всё это чрезвычайно вдохновляло меня на добычу новых научных результатов...
Вопрос.
- И как развивались события дальше?
Я приходил в лабораторию в 4 утра и тайно вёл предварительные исследования, дабы потом заинтересовать и убедить научное руководство в целесообразности и необходимости работ по этой теме. И в итоге они согласились, выделив мне все необходимые ресурсы.
Исследование химической природы прополиса и идентификация его источников были проводены на самом лучшем оборудовании – все виды высокоэффективной хроматографии, хромато-масс-спектрометрия, ЯМР. Мы выделили все основные характеристические компоненты прополиса и доказали их строение (биофлавоноиды, фенольные триглицериды, сексвитерпены, ненасыщенные ароматические кислоты и их эфиры). Удалось идентифицировать около 50-70 соединений.
Источником № 1 для пчёл среднерусских равнин оказались пахучие смолистые выделения подлиственных (пазушных) почек русской белой берёзы (Betula pubescens) или «берёзовые слёзы», которыми «плачет» дерево в тёплое и жаркое время года. Это был потрясающий факт!
По результатам хромато-масс-спектрометрической идентификации главное характеристическое ядро биологически активных соединений, выделенных из бальзамов берёзовых почек, полностью совпадало с характеристическим ядром соединений, полученных из собранного с них прополиса.
И это ещё не всё. Оказалось, что найденные вещества наш русский человек издавна использует для своего тела в парной бане с берёзовым веником. Ведь если внимательно принюхаться, то можно легко обнаружить, что аромат душистого прополиса в улье и запах горячего распаренного веника в бане – один и тот же!
То есть, и пчёлы, и человек независимо друг от друга тысячелетиями используют целительную силу «берёзовых слёз» для охраны и сбережения своего здоровья, и эти вещества тщательно отобраны и сертифицированы во времени как лучшие из лучших. Это была красивая и чёткая химическая картинка, указующая на истоки русской макробиотики.
Первые публикации о полученных результатах вышли в 1969 году в журнале «Химия природных соединений», и там был представлен весь цикл проведённых работ. Они фактически взорвали весь мир! Мне посыпались письма и запросы на статью со всего мира. На нас в одночасье обрушилась большая слава.
В 1978 году на II Международном симпозиуме по апитерапии в г.Любляны (Югославия) председательствующий тогда Реми Шовен вручил мне собственную золотую награду, а его аспирант Филипп Маршалан приступил к изучению русского языка, дабы читать мои работы в подлиннике.
Филипп написал 2 больших обзорных статьи о наших исследованиях в центральном французском апитерапевтическом журнале "Apiculture de France" под названием "Investigation of propolis". И шлейф большой западной славы потянулся в СССР.
Начались публикации в разных журналах: «Что такое прополис» в журнале «Наука и жизнь», «Тайна берёзовых слёз и пчелиного клея» в журнале «Химия и жизнь» в 1975 г, статьи в газетах «Известия», «Труд», я выступал на Всесоюзном радио. В 1978 году был снят научно-популярный фильм «Почти раскрытая тайна», который неизменно показывали в кинотеатрах перед просмотром художественных фильмов...
Но всё это было посвящено успеху исключительно научных достижений. А путь к самой эмульсии и косметике был ещё впереди, и ему предстояло, как полагается, непременно иметь свои тернии.
Вопрос.
- Когда же родилась новая эмульсия и новая косметика?
Новая эмульсия родится лишь спустя 10 лет, в конце 80-х. И ещё примерно столько же лет она будет проходить период своей адаптации к потребителю и апробации на рынке. И этот период как раз совпадёт с временами перестройки в нашей стране и вхождения её в мировую экономику с известными западными производителями косметики. Однако, истина сама пробивала себе дорогу.
«Русским пенициллином» назовут западные учёные наш северный русский прополис после того, как были обнаружены его сильнейшие антимикробные свойства. Ведь воздух в берёзовом лесу чище, чем во многих стерильных операционных мира.
«Антиоксидантной бомбой» назовут его наши коллеги-учёные из Института химфизики после выявления в нём веществ с чрезвычайно высокой антиоксидантной активностью – способностью подавлять действие активных радикалов-перекисей. Ведь смолистые бальзамы «берёзовых слёз» идеально защищают зелёную нежную «кожицу» почек до их развёртывания в активно работающие с солнцем листья.
Реакция Запада на открытие источника русского прополиса и перспективы, следующие за этим, была мгновенная и взрывная. Возможно, это было связано с тем, что Франция, Болгария, Чехия, Югославия и Польша были изначально ориентированы на использование продуктов улья в медицине и косметике. И более 60% всех производимых в Европе апитерапевтических средств были на основе прополиса.
Но отставание в его химическом изучении и, как следствие, отсутствие чёткой системы стандартизации по конкретным соединениям и сертификации типов тормозило широкое применение прополиса в различных отраслях медицины и косметики. Существующие на тогдашнем рынке апитерапевтические препараты представляли собой сложные многокомпонентные смесевые композиции. И им было сложно выдерживать конкуренцию с официально «химизированными» медициной и косметикой, рецептуры средств которых основаны на чётких формулах используемых соединений. Поэтому вклад советской науки трудно переоценить.
Благодаря ей прополис получил доступ к полной химической «паспортизации». И возможность его подразделения на типы согласно конкретным характерным соединениям согласно критериям и методам химической таксономии появилась только после наших исследований. И тогда прополис уже смог получить вход в официальную медицину, косметику и иные сферы производства продукции и товаров для здоровья.
Мы создали систему цветных высокочувствительных реакций, эффективные и быстрые в исполнении хроматографические тест-методики, позволяющие отличить и выбрать наиболее ценные виды-образцы прополиса, дать им строгую химико-таксономическую характеристику или «биохимический паспорт прополиса».
Эти "historical samples"- впервые нами выделенные и идентифицированные соединения, также, как и методики их определения (в первую очередь, УФ-спектрофотометрия содержащихся биофлавоноидов), стали основой унифицированных методов сертификации прополиса в нашей стране и за рубежом. В нашей стране – для разработки ТУ при производстве препаратов «Пропоцеум» (Таллин) и «Пропосол (Бийск). За рубежом – в самых разных странах мира (Бразилия, Канада, США, Китай, Болгария, Чехия, и проч) – они будут служить основой для подробных исследований и сертификации различных образцов собственного местного прополиса.
И эти же методики войдут в основу стандартизации продукции компаний Sigma и Biomedicals(США), крупных мировых производителей эталонных образцов реактивов и химикалий.
Мне самому тогда поступали предложения об участии в совместной разработке препаратов на основе прополиса от известной югославской фирмы «Медокс», от фармацевтической югославской компании KRK. Ведь прополис – это движущая сила апитерапии. И из общего числа всех характеристических соединений прополиса около 80% были безупречно идентифицированы именно у нас.
И, надо сказать, что нам всё-таки посчастливилось исследовать самый лучший, самый химически и биохимически показательный северный русский прополис, "Russian penicillin", источником которого являлись «берёзовые слёзы». И он оказался к тому же ещё и самым малоаллергенным по сравнению, например, с прополисом, собираемым пчёлами с почек чёрного тополя в странах Южной, Центральной и Западной Европы.
Нам выпало изучить классический тип прополиса и, безусловно, наилучший по своим антимикробным и антиоксидантным свойствам, и не зря его поэтому назвали «русским пенициллином». И успешно разобраться в «химии» такого продукта означало ни что иное, как перейти на новую ступень в выборе средств защиты человека от двух наиболее опасных воздействий среды – свободных радикалов-перекисей и патогенной микрофлоры, которая не смогла преодолеть его защитные барьеры десятки миллионов лет...
Мы увидели, что генеалогия прополиса – есть совершенная система защиты почек древесного растения в самые различные периоды его жизни. И эта защита в первую очередь есть защита поверхности почки дерева и защита среды вокруг него.
Понимание роли «лесных слёз» и прополиса означало, что его первое адресное назначение –быть защитой граничного покрова тела, т.е. кожи и поверхностных тканей организма. И поэтому, чтобы предоставить это благо человеку, нужно было изыскать способ оптимальной доставки к коже веществ в самом удобном и приемлемом для потребителя виде.
Это означало, что требуется создать нехимическую, идеально совместимую с естественным жировым покрытием кожи человека эмульсию. Причём, эмульсию наиболее ценного для кожи типа «вода-в-масле», или «обратную» эмульсию, наиболее дефицитную в современной косметике.
Косметика может получить их только при помощи химических, т.е, искусственных ингредиентов – поверхностно-активных веществ (ПАВ), что оказывалось совершенно неприемлемым для решения такой задачи. Требовалась безупречная экологически чистая эмульсия, абсолютно безопасная для тела и кожи человека.
Мы провели десятки и сотни опытов и экспериментов в рамках традиционных подходов, но они не давали результатов. Нужна была обратная эмульсия, обладающая выдающимися трансдермальными свойствами, и получить её «нехимическими» методами было сложно.
Но у пчёл такие вещества были. Ведь они же питали своих личинок через нежную кожицу первые три дня их младенческой жизни. И пришлось ещё более углубиться в химию сложных молекул, и даже ещё более сложных, чем мы изучали в прополисе. И… в один из дней фортуна улыбнулась. Мы получили потрясающе красивую белоснежную эмульсию, превосходящую даже по внешнему виду все те эмульсии, которые мы получали по методикам традиционной косметической химии. И она, эта эмульсия, божественно пахла, источая аромат добытой тайной благосклонности и удачи.
И сразу невольно родилось имя - «Утро королевы», символизирующее новую миссию крема и кожи. И в этой эмульсии был «код королевы», и она сполна несла в себе благо русского прополиса, или «русского пенициллина». Это был тройной успех – абсолютно безопасная новая эмульсия, плюс превосходные защитные свойства русского прополиса и возродительная сила «королевского желе», и все «сливки» – в одном креме(!) – для нашей терпеливой Золушки кожи.
Поясню, что «королевское желе» - это та высокостатусная пища или суперэмульсия Природы, которая существует только у общественно живущих видов. Оно программирует рождающиеся клетки кожи на вневременную или «линейную» молодость, ярко выраженную и удостоверенную у пчелиной королевы – яйцекладущей матки улья. Ведь только «королевское желе» позволяет матке жить десятикратно дольше обычных пчёл, питающихся обычным мёдом, и при этом откладывать ежесуточно тысячи яичек, общая масса которых многократно превосходит её собственную. Это вещество является эталоном наивысшего – геронтологического блага Природы.
Для человека, например, такое продление сроков жизни приравнялось бы к векам и тысячелетиям. Но пока мы наблюдаем такие достижения только у общественно живущих насекомых – медоносных пчёл. И это высший уровень достижений социальной биохимии Природы.
А формула крема «Утро королевы» оказалась чрезвычайно удачной, воспроизводимой и надёжной. Крем верно служит женщинам уже почти 20 лет, его любили и будут любить, впрочем, как и кремы, его сопровождающие, - те, которым надлежит решать те или иные другие частные проблемы кожи и здоровья человека.
Вопрос.
- Получилось так, что в пчелином улье и его тайнах были скрыты истоки эксклюзивной природной косметики?
- А разве в слове «красота» вам не слышится сочетание “край сот»? Естественно, сот пчелиных, что и приглашает нам обратиться к этому источнику.
Пчелиный улей – это вершина биохимической и не только Эволюции всей Биосферы.
Её самый высокий социальный, трудоактивный уровень, доведённый до изумительного совершенства за те десятки миллионов лет, что живут на Земле медоносные пчёлы.
И, присмотритесь, сам вид ячеистых, полных мёда пластов – что особые, «сладкие» страницы книги Природы, приглашающие нас к их прочтению. Да и угощению тут же, на месте. Также, впрочем, как и от цветка, который вознаграждает нектаром прилетевшую к нему пчелу. Или это не карты и чертежи Высокой Природы? Её тонкие вести, указующие, где именно следует нам искать и истины высокой косметики?
Не в них ли находили свои лучшие рецепты Древний Египет, родина мировой косметики и «вечной живописи» - энкаустики, исполненной горячими восковыми красками? Ведь её произведения: фаюмские портреты и коптские иконы – устояли перед Временем в отличие от других технологий нанесения красок.
Не всегда всё то, что возникло позднее, лучше ранее созданного. Пчёлы создавали свою цивилизацию на добровольном даре цветка – нектаре. Их лучшее лекарство прополис – пахучий бальзам, собранный с душистых смолистых капелек-«слезинок» подлиственных почек деревьев.
И пчёлы как никакой другой вид на Земле преспеули в этом строительстве, значительно опередив успехи нашей, человеческой цивилизации, устремлённой к своему идеальному обустройству. В пчелиных семьях и ульях выстроен идеальный природный мегаполис и создана идеальная, защищённая прополисом, среда жизни. Но пчёлы не только в совершенстве защитили атмосферу своего улья и улучшили среду своего обитания. Они смогли создать и совершенно особую – высокостатусную пищу для своих родоначальниц – пчелиных королев-маток. Такую живительную пищу-эмульсию вы не встретите ни у одного вида, живущего в нашей Биосфере.
Сила и совершенство её такова, что матка способна ежесуточно откладывать тысячи пчелиных яичек – перламутровых столбиков – в свои восковые ульевые ячейки. И их общая масса при этом кратно превосходит её собственную.
Только им, «королевским желе» питают пчёлы своих личинок первые три дня жизни и далее всю жизнь – яйцекладущую королеву-матку.
Первые, усваивая его через нежную кожицу, фантастически быстро растут и ничем не болеют. Матка же, питаясь «суперпищей» всю жизнь, обретает способность жить десятикратно дольше обычных пчёл, питающихся обычным мёдом и пыльцой растений.
Только у пчёл осуществлена мечта человека – овладеть сроками земной жизни, продлив её во много раз дольше обычных пределов. И главным веществом, оберегающим геронтологичскую тайну улья, является прополис. Ведь именно он за те десятки миллионов лет, что живут на Земле пчёлы, и не позволил патогенной микрофлоре приспособиться и прильнуть к богатейшим запасам улья и телам доверчиво лежащих в восковых колыбельках личинок.
Вот здесь сотворялась и сотворяется истинная косметика! Всё это кажется фантастическим для современного человека и его образа жизни. Но это реальные факты природно-социальной формы жизни, на которую нам следует в полной мере обратить свои ученические взоры.
Вопрос.
- Каковы последствия изучения прополиса для науки?
Что же касается новых горизонтов, открываемых для большой науки по результатам химически фундаментального изучения прополиса, то здесь можно сказать следующее.
Блестящая химия прополиса дала ключи к постижению сложных межвидовых отношений в Биосфере. Она позволила выделить её ключевые, или каркасные, доминантные виды.
Не всё можно постичь методами визуального наблюдения. Химия позволяет уловить сверхтонкие потоки управляющих частиц в сложных межвидовых отношениях, найти скрытые и малодоступные ключи знаний о мудрой социальной биохимии природы. И потом вдруг неожиданно увидеть, как уже миллионы лет идёт удивительное человеколюбивое строительство нашей Биосферы для будущей жизни и будущего бытия.
Эволюция выстраивает Биосферу как идеальное и даже избыточно комфортное обиталище для человека. Человека и его ошибок, позже других обитателей Земли вступившего на путь к социально устраиваемой жизни. Путь, полный исканий, заблуждений и ошибок.
Такая эволюция получила название «Белой эволюции»*, и именно пчёлы и их теперь уже химически изученный смолистый бальзам прополис помогли высветить её концепцию. Пчёлы – это идеальный объект для экологического мышления, основа для гармоничных, сотворческих отношений человека с Природой.
И здесь он ещё только приходит к осознанию себя как вида – биологического вида человека, общественно живущего, и способного претворить свой пока неоткрытый и нереализованный потенциал – быть видом созидающим и улучшающим собственную среду обитания. Улучшающим свою планету и расцветающую на ней Биосферу, состоявшуюся задолго до его приглашения в этот мир.
И закончить, пожалуй, хотелось бы такими словами.
«Мироздание говорит с нами на многих языках. С просветлёнными и святыми – на языке человека, но не менее убедителен, хотя и ненавязчив голос Природы. Особенно тех её обитателей, которым выпал жребий быть нашими предтечами по общественному образу жизни, и в их числе – медоносным пчёлам. Срок их жизни на планете исчисляется десятками миллионов лет, а их жизнеустройство изумляет человека, приоткрывая ему двери в мир совершенно иных возможностей...»
С.А Поправко.
* - термин «Белая эволюция» был впервые введён С.А.Поправко в книге «Пчела на цветке» в 1989 г.
- термин «Белая эволюция» был впервые введён С.А.Поправко в книге «Пчела на цветке» в 1989 г.
Более подробно об этом вы можете прочитать в книге С.А.Поправко "Мёд и золото".
Выступления и доклады на конгрессах.
Энтомолог Реми Шовен (Франция) и учёный-химик С.А.Поправко. III Международный симпозиум "Апимондия", Югославия, 11-15 сентября 1978 г.
XXII Международный конгресс по пчеловодству, Москва, 1973 г.
II Международный симпозиум по апитерапии, Бухарест-Румыния, 2-7 сентября 1976 г.
III Международный симпозиум "Апимондия", Югославия, 11-15 сентября 1976 г.
Публикации в советской прессе и научных журналах.
КНИГИ
С.А.Поправко "Пастения и пчёлы". Издательство "Агропромиздат", 1985 г.
С.А.Поправко "Защитные вещества медоносных пчёл". Колос, 1982.
С.А.Поправко "Пчела на цветке". Агропромиздат, 1982 г.
Перевод на польский книги С.А.Поправко "Защтные вещества медоносных пчёл".
"Тайна берёзовых слёз и пчелиного клея" Журнал «Наука и жизнь», № 5, 1976
"Мёд и золото" Издательство Дейч Москва, 2012 г.
